Да... Дача! Что можно сказать после увиденного?

   Что тогда мы имеем?

   Отхожие уголки, где пытаемся вложить свою душу, где никто тебе не указ, но в то же время над тобою вся существующая система?

   Здесь же - мол для плавающих суден, участок железной дороги, порт и многое другое. Отчего понимаем, что бедность других оправдана. По возможности человеку воздаётся. Видимо, многое может на энергетическом уровне, хотя и понимаем, что эта дача - лицо той группы, от которой он работает в Думе. Мы здесь и ни при чём.

   Опять мы с тобою, Игорь, впутались в дискуссию о том, что нами правит там, как бы в невидимом нам пути.

   Лично я думаю, что нами правит то, что мы не сумели растворить. Камнем могло бы быть кому-то, но всё по закону Бумеранга.

   Если не согласен, то не молчи, будем и дальше спорить.

   Хотя тебя Господь когда-то послал вехи ставить на то, что выпирает, а ты пытаешься ещё и разбирать.

   А я, в свою очередь, Байкал определила как вымирающий источник воды, а значит и всего. Так как в нём поменялась флора из-за данных ситуаций. Приехав, увидела, что вода ещё пытается увязать себя в этом времени и бороться за собственную Суть. Только мне стало непонятно, почему его энергетическое поле, строящее и формирующее Байкал, даёт информацию "SOS".

   Увидев разъединение на ту флору, что от Создателя Всего и на сформированное То, что уже есть и всё ест. Пришла мысль - пусть питанием для нового будет то, что питается за счёт Всего. Я думаю, что это в твоём духе, Игорь.

   А Байкал жил и живет, не вмешиваясь в наши местные передряги, в уме держа только то определение, за которым стоит Всё, что есть и приводит к созидательным функциям.

   А пока берёзовые стволы стоят понуро без листьев. Гусеницы их пожирают умело не первый год. Но первые лица нашего государства, даже будучи в этих местах, не способствуют оздоровлению тех мест, где они проводят время, любуясь не столько природой, а, видимо, только собой.

   А сейчас пора скидывать рюкзаки, как в данном времени, так и вообще.

   Скинув рюкзак на землю, мы, облегчённые от них, пытаемся выбрать помягче место под палатку.

   О, блаженство, когда спина обретает крылья, потеряв тяжесть рюкзака!

   Всё как там, на невидимом для нас фронте, когда выполнишь собственную программу и на миг остаёшься свободным. Миг быстренько проходит, вновь за плечами новый сюжет для нового спектакля

   Костёр, приготовление пищи, умывание, всё как всегда, только посторонние лица менялись около нас иногда.

   То ребята на катере, то пьяный егерь пред нами стоял, потрясывая ружьём. Лодку у него кто-то украл - спешил разбираться.

   По стойке "смирно" будут передо мною стоять, - пытался нам внятно сказать местный егерь-мечтатель.

   А ночью разбудил истошный лай нашей охраны. Успокоил Босса его хозяин, и мы продолжали спать, чтоб утро встретить в палатке. И, как всегда, охота было немного просто полежать и о чём-нибудь подумать.

   Чаще вспоминались внуки. Старший - просто пройдоха. Исполнилось два года, столько уже начудил, забывая, что он ещё ребёнок. Двум другим не исполнилось и года, очень разные во всём, как Да и Нет. Это - дети двойняшек и растут почти вместе, радуя своих матерей. Отцы - работяги, что в наше время немаловажный фактор.

   Думай, не думай, а пора на карачках вылазить.

   Марина, моя соседка по палатке, балует, готовит завтраки и за себя и за меня. Впрочем, она редко кому что доверяет. Завхоз, одно слово. А мы и не изпереживались. Пусть готовит чаще и следит за нашим рационом. Рюкзак мой постоянно корректирует - то затянет, то перетянет... Куда деваться от бдительного командарма? Да и рюкзак у неё, как всегда, превышает наши по тяжести. Тешит себя мыслью, что это - к похудению. Так оно и бывает, только в этом походе наши телеса не покидает то лишнее, для чего мы себя нагружаем.

   А около палатки, вернее у самого входа лежала батарейка. Мысли посетили всякие. Брать или не брать?

   Отрицать ничего нельзя, и так уже наотрицалась. Пришлось взять с собой.

   Внезапная мысль нас тут же посетила - решили подъехать до очень красивого места, при этом разгрузить свои рюкзаки до приятного соотношения. Сложились, поели и вперёд к своей, уже новой, мечте.

   До станции ещё несколько километров, поэтому поспешили, чтобы не опоздать на поезд.

   Ноги идут по шпалам, а мысли унеслись в воспоминание.

   Представить Марину как хорошего походника и завхоза - значит, ничего не сказать. Судьба нас с нею свела на первом моём отдыхе на реке Чарыш. Знакомство с ней и сплавом прошло одновременно. И так мы по жизни сплавляемся до сих пор. Реки не всегда предсказуемы и наши с ней отношения оказались такими же.

   Маг по назначению своему, она не испытывает больших затруднений по жизни. Всё даётся как бы невзначай.

   Так маги обеспечивают своё существование на планете Земля. Зачем магу, пославшему когда-то собственного проводника являться самой? Если в последнее время это было не обязательным.

   Её проводник Е. П. Блаватская не только хорошо провела время на Земле, но и после ухода сумела помахать ей ручкой. Дымовая завеса разделяет их пути. Нонешняя Марина не переносит дух табачный. Хватила видно лишку от незаурядного проводника, а нонешнего учителя для многих. Плох тот ученик, который не превзойдёт своего учителя по всем показателям. В данном случае, пославший на землю дух решил себя обеспечить (с помощью проводника) теми энергиями, которые его могли б долгое время держать на поверхности, пока не грянут изменения в Космической прогрессии. Это - их собственные проблемы.

   А пока спешим на станцию. Это, как правило, несколько домов в распадке гор. Горы припирают к воде, поэтому мы и не надеялись увидеть большое оживление. Так оно и оказалось.

   Решили обкупнуться, что и сделали. Помыли головы, понимая, что просто так ничего не бывает, и поэтому, когда входишь в воду, то непроизвольно или специально оказываешься в круговороте тех событий, которые подлежат какой-нибудь раскрутке.

   Всем уже понятно, что пока не познаем себя и не убедимся, что мы есть там, в невидимом времени, нас нет. Поэтому обмен информацией сознателен зачастую, а если нет, то не означает, что его нет.

   Местечко было уютным не только для купания, но и запечатления себя на память.

   Вода придавала блаженство и бодрость. Солнце укутало теплом и материнскою любовью. Что ещё надо человеку в ту минуту?

   Но приближалось время подхода поезда на станцию, и мы поспешили, не зная, что он и не спешит.

   Купили молока и славненько покушали, хрумкая сухарики.

   Заморосил дождь. Мы быстренько облачились в одинаковые китайские дождевики, которые так тяжело нам давались. От прикосновения рук расползались...

   Рядом стояли иностранцы и от длительного ожидания у них вытянулись лица в немом вопросе - где же поезд?

   Проводник пытался им объяснить необъяснимое для них, а нам, рождённым на таких водах, всё нипочём. Должен, а нет его.

   У нас всё так. Всё должно быть как надо, а у нас всё как бы невзначай, да не так, в чьих-то интересах.

   Наконец-то подошёл поезд, и мы сумели в него втиснуться. "Пьяная Матаня" его называют. Люди, и в самом деле, были розовощёкими не только от духоты. Мнение, что пьют только русские и много, померкло тут же. Какой только тут нации не было. Как умудрились все втиснуться, не совсем понятно, но, говорят, что это далеко не предел. Могло быть и намного хуже, когда на каждой полке сидят человек по пять, а здесь ещё был до нас почти свободным тамбур.

   Мы мешали перемещаться за напитками. Поляки, корейцы, немцы, ирландцы и т.д. Всех что-то тянет на Байкал. Каждый по-своему к нему привязан. И в своё время, у каждого оно своё - приходит мысль его посетить.

   Мы не задумываемся над тем, откуда она пришла.

   И если пришла, то спешим в дорогу.

   Каков будет обмен информации? Об этом вряд ли кто знает. Для будущего перемещения, скорее всего. Но пока оно нам и не светит, при такой раскладке игры, являясь только разрушителями.

   Радуемся тому, что перед обзором.

   Хотя что-то невидимое страшит, и это что-то следует за нами.

   Двадцать километров мы проехали как на лошади.

   Чернота туннелей сменялась с красивейшими пейзажами. Зачастую глубина, проглатывающая берег соперничала с мелью. Видимо, распадок гор позволял мелководью быть на одной нотке с бездной, уходящей вглубь. Где подземное царство общалось с водою. Излучая свою музу тем, кто что-то движет, не упуская возможность даже в том, что из себя представляет бездна событий, нагромождённых лабораторными изысками. Капитан Немо меркнет перед действительностью.

   Глубокие гроты, песчаные отходы в них чем-то притягивают, но не дают вхождение. Что-то мешает, и это что-то я везу в рюкзаке.

   Лишь души тех, кто работал на этом поприще, звали, а порой и кричали о помощи. Если первые, те, что строили туннели, объединялись нательными крестами или какими-то понятиями о боге, то сегодняшние погибшие от освоения бездны блуждали, не обретая покой и дом.

   Где невидимые врата для ещё живущих и видимые для уже ушедших, но недоступные тем и другим?

   И всё же им повезло больше (пока не в разгуле пираньи). Те души, которые обретают кладбище, не способны и кричать и звать о помощи. Их в первые же доли секунды рвут на части. Законы земные срабатывают.

   "Не убий!" - увлеклись своей безнаказанностью.

   "Не кради!" - мы только это и делаем, если судить о том, что засиживаемся на месте и тем самым обкрадываем того, кто уже должен быть на этом месте. И т. д. и т. п.

   Вольному от Космического закона воля и после ухода с Земли. Ждёт терпеливо то, что породили.

   Да и новая проблема уже щекочет. Стая пираний готовит себя к ужину. Незванна она, но зарождаем её мы, ни на что не взирая, узаконив себя в данном времени.

   Ещё через Иисуса Христа были сказаны слова "Это не есть божия тропа, бог есть там, где существует справедливость, а я отхожу в мир иной, где правят миром законы нашего отца, бога единородного. Здесь же, после моего ухода, будет править тьма".

   Под единородным, как я понимаю, Иисус подразумевал не то, что может рождаться и перерождаться, добиваясь чистоты через это, а то, что ей подвластно всегда. И где слово "чистота" созвучно полностью со словом Истина всегда, а не иногда.

   Вернёмся в наше существующее время, которое есть, но не может быть властелином Всего. Оно узаконило себя за неимением той Сути, которая смогла б всё это стереть из памяти земного происхождения.

   И опять же через Иисуса были переданы слова его отца, а значит и бога единородного: "Я ухожу, дав тьме себя проявить во всей своей красе и мощи. Но когда придёт время, я вернусь, чтобы ей сказать Нет. Нет тебя там, в царстве божием, ибо я там был и видел недосягаемость нашего отца. Престол его воздвижен на Законе. И не узаконен этот мир, где правит тьма. Это слагаемое земельного уровня, что из тлена, то тленом надлежит быть. Прах - что утрясается для завершения земного уровня".

   Как я понимаю, тогда и наступит оздоровление всей Космической прогрессии. Земля будет введена в планомерное сооружение, где все микроэлементы будут сложены в одну таблицу со всеми заполненными строками. Что из себя представляет в общем тот монолит, который будет разбирать вышестоящий Космос. Мы собрали все процессы формирования алмаза в рамках закона из окислов тленных, а пока он (окисел) ещё нами пытается кушать, не сделали обратный шаг к богу, смывая с себя, а значит, и растворяя окисел правильным решением задач.

   Создатель держит в своём уме и окисел, наработанный определённым миром, тот, что был в движении, но что-то допустил до себя несовершенное, и то, что было совершенным, пока не искусился чем-то или за счёт кого-то.

   Любой шаг по обновлению себя даёт всходы. Так зарождается микроэлемент, способный двигать историю и изменять сюжет или спектакль в целом.

   Обмоем своими делами все составляющие алмаза, сверкающего чистотою, лишённого примеси иной. Тогда и пойдут дети с небес, награждённые новыми знаниями.

   А пока выхлоп наш общий - нами правит. Выход нашей мысли перед нами. Из ионовых частиц ткётся временами и всем тем, что участником является сегодняшних событий, на этом замешаны наши дети.

   "Вдох" и "выдох" происходят как на мели. Сели в собственную лужу и не торопимся от себя отделить сотворённых антиподов.

   Но не будем спешить, у каждого своё время для осмысления.

   Создатель со Всего скидывает пыль и это "всё" пытается утрястись, начинённое памятью, Того, на чём образовалась она. Поэтому, чтобы сбить самость и самоопределение, это - миллиардный труд. В одночасье не переделаем себя.

   Нахлынули воспоминания о жизнях прошлых. И то, что казалось абсурдным, улеглось пониманием. Дождём на землю спускалось отыгранное.

   Даже и в этой жизни, в самом начале пути, мне было не совсем понятно, почему кто-то меня может назвать на "ты", интонацию может повысить или как-то может назвать.

   В детском доме произошёл перелом. Когда рядом не оказалось родных и близких, не перед кем было себя выставлять, а сейчас уже и незачем.

   Всё перетёрто в пыль, что было монолитным.

   Осталось лишь желание, чтоб все поняли наше сегодняшнее положение и спешили через собственный труд над собою домой, где его ждут и днём и ночью.

   Всё это будет потом, а сейчас, наконец-то, появилась ожидаемая станция. Дождь сеял, спуская всё новые и новые наши накопления, чтоб проявить Суть тех, кто выходит на поверхность и громко о себе спешит заявить.

   Река Половинка, коричневая от глины, спускала свои воды в Байкал, смешивая действительность Байкала с дозревшими элементами, зарождёнными на распадке когда-то монолитных гор.

   Вся наша группа переоделась в более тёплую одежду. На ворчливого Босса накинули дождевик.

   Восьмисотметровый туннель нас ожидал впереди.

   Захотелось проверить батарейку в действии. Не дающая покоя, она вела себя зарядным устройством, как и подобает ей быть. Фонарь светил, но было ясно, это - лишь одна из её функций. Подспудное чувство, что она является и детонатором, не могло притупиться, даже после её использования.

   Пройдя до выхода из туннеля, мы удалились от железной дороги. На побережье наш путь.

   Камни и песок, что позволило на песке поставить палатки в нескольких метрах от воды. Шум волны не предвещал беды. И мы, на скорую руку сделав временный лагерь более уютным, кое-как сварив пищу, улеглись спать. Время было позднее.

   Рядом уже не первый день отдыхали две семьи и собака. Ездят не первый год на одно и то же место отдохнуть и порыбачить из Иркутска.

   А ночью разбудил шум уже более напористой волны. Чем-то недовольная, она накатывалась на берег, смывая наши следы, и уносила в свои воды, не успевшие утрамбоваться гальки. Информация о тех, кто наступил на берег, уносилась в толщу вод, тех, что имели прошлое - не сгибаемое тем, что есть. И те воды, что несли переработанную информацию о том, что падает с небес и сливается с гор. Как в котле варилось всё, булькая и увеличиваясь в объёме.

   Страх перед буйством усилился. Пришлось выйти из палатки и посмотреть, что же делается на берегу. Не смоет ли нас следующая волна? Бывалые соседи вели себя спокойно. Плот не был смыт волною, значит, ощущение страха беспочвенно, хотя невдалеке от нас стояли суда.

   Одно было как летающий объект. От множества фонарей шло свечение. А рядом стоял танкер и шарил светом по берегу.

   Жуть! Как будто подводная лодка всплыла и высвечивает, куда бы ей выпустить первый залп.

   Посмотрев всё это как на экране какого-то фильма, мы, вымотанные днём, попытались уснуть, что удалось без особого труда. А Галина, Татьяна и Наташа в ожидании очередной волны делили на троих своё пасмурное настроение.

   Утром шторм прекратился, и поверхность воды готова была выпустить новый пар в виде мельчайших ионов к игре с солнечным диском.

   Но не всё ещё было спущено на Землю. Шла передислокация основных игроков, которые будут заправлять в данном времени.

   К обеду дождь завершил себя.

   Как вздымалась вода!

   Было ясно, что произошёл спуск новых игроков.

   Речь идёт об основных и тех, кто себе сумел из окисла сотворить своё имя, из антиподных частиц заимев себя. Если вода приняла, значит, Байкал в силе и сумеет переварить это наваждение. В новом виде они встанут в те недостающие ячейки, где как часовые колёсики позволят данному миру заиметь вхождение в мировую цивилизацию с настоящим именем честью победителя над тем, что слагалось в виде антиткани. Ткань, которая восхваляется своим содержанием от содержащего, но нам до этого ещё так далеко.

   А сейчас пора бы пообедать, если дождь позволит. Вылезли из палаток, обменялись впечатлениями о прошедшей ночи, сварили уху из хариуса, которым нас угостили соседи.

   Тут мы увидели радугу. Как врата высветилась, играя цветами, берег соединяла с успокоенной водою. Двойная. Зрелище было необычное, хотя, сколько их уж повидали.

   Так нам высветили то, что спустили уже в переработанном виде, и то, что нам заложили за работу над этим для переходного момента из данного времени после ухода из жизни.

   Да, мы здесь проигрываем то, что там уже свершилось и забыто давно. А раскручивание идёт долгие миллиарды лет.

   Использование и переработка. Продукт - ионовая вставка, дополняющая новый спектр, который пополнит наше Солнце.

   Как быстро исполняется природой, и как долго мы играем. Есть смысл работать над сбивом с себя окислов. Пираньи тогда не достанут, да и к дому поближе. Кого что здесь держит, это собственные проблемы. Ностальгия настолько сильна, что хочется кричать, что есть мочи. Только глухая стена из того, что есть сейчас, в данном времени, не пропускает моё желание быть там, а не здесь.

   Остальных тоже касается. Не всегда и всем хочется покидать Землю. Есть и такие, встречала.

   Страх перед безмолвием Вселенной зарождают земные дела, но это личные проблемы. Созрев каждого, идёт по отдельности, значит и отделение и отхождение из того, что есть, будет происходить очень медленно.

   Как когда-то Екатерина Воронцова созрела и решила отойти в мир иной. Начались испытания. Собственные качества необходимо заново обретать. Если сам обрёл, значит и не увеличишь свой диапазон, что может являться входом в те врата, которые манят, зовут, но не допускают иногда.

   Званных очень много, а желанных - единицы.

   Став Сутью без плюса или минуса в нагрузку, заимеешь вхождение.

   А если обвешиваешься? Протон или электрон на тебя прилипнут, значит, атом "ещё" или "уже".

   Судьба Воронцовой решалась таким вот способом. Россия повисла на ней.

   Ещё малым ребёнком живя у графа Воронцова, она уже имела своё определение. С четырёх лет без матери и отца она находила себя, перелистывая книги. Природная среда, как ласковая няня, окутывала её своими знаниями. Да и дядя был очень деятельным по тем временам. Тётя была сама по себе. Не очень докучала нравоучениями, она сама нуждалась в этом.

   Так и росли на Чёрном море в солёных водах, в солнечных лучах купаясь, в ускоренных процессах, созревая при этом.

   Так матушка Россия заимела над собою собственную ионовую подсветку. Плохо это или хорошо, не нам судить.

   Но чтоб всем перейти на другой уровень, эту комбинацию необходимо разобрать.

   Россия как бы имеет, то, что могла иметь только в трудах над собою. Халявная энергия за счёт Руси шла на Землю, ускоряя созревание.

   Всё должно быть достойным и своевременным.

   Может и поэтому, когда я что-то предлагаю, слышу "подожди".

   Глядя на данную ситуацию, понимаю, что буду ждать всегда, уже никогда и ничего не предлагая.

   А Воронцова жила беззаботно, выдвигая себя из данного времени. Всё ей давалось. Скорая и умелая, она быстро научилась читать, писать и не зависеть от предложений. Росла, не обременяя воронцовский род.

   Дядя частенько был в разъездах, строил замок по своей технологии, снабжал царей своими деньгами. Был богат по тем временам, всё-таки граф. У племянницы было своё состояние. По крайней мере, могла б тоже содержать не только царское имение, но и то, что делает внешний вид России.

   Елизавета II была пройдохой, умела из себя изображать царственную особу, погрузив себя в роскошь, балы и разврат. Только где на это деньги брать? Да, у таких, как Воронцовы, больные идеями о реформе, вкладывая в это свои родословные.

   И так были определены деньги молодой красивой и не по годам очень взрослой Екатерины. Ради России и в ней новых реформ были подписаны отказные от использования денег на свои нужды и поездок за границу. Жизнь обрела оттенок "ради".

   Кредитная связь графом Воронцовым как бы обеспечила будущее Екатерины. Только кто взял, тот не способен отдать просто так. Начались как бы реформы.

   Елизавета, "обеспокоенная" будущим России, спешит найти коронованную особу. Так на немецкой земле готовят невесту для слабоумного будущего царя.

   Племянник Елизаветы, Пётр III, привезённый из Швеции, был не готов себя чувствовать мужчиной. Игры с людьми, как с куклами. Награждённые его чинами, они исполняли роли, не будучи шутами. Став наследником Елизаветы, Пётр вынужден был жить в России, приняв православную веру. А вокруг - сплошные интриги. С одной стороны граф Бестужев-Рюмин, с другой - граф Лесток, умеющий плесть своё течение с использованием тех, кто имеет не только характерную силу, положение и большие деньги, но и общее впечатление о нём.

   Так граф Михаил Воронцов был использован для воздвижения когда-то Елизаветы, за что заимел себе в жёны племянницу Екатерины I, получившую своё воспитание с императрицей Елизаветой. Хотел он этого или не хотел, но награда была б не полной от Елизаветы, если б она не имела в виду, что состояние графа будет под пристальным оком. Состоятельных было много при дворе, только мечтателей-реформистов оказалось раз - и обчёлся.

   Екатерина Воронцова, его племянница, росла в его духе, мечтала о больших переменах, а тут вот она, новая интрижка, где ей уже предстоит быть участницей переворота. Заместо Петра ставить Екатерину на престол. Требовались большие деньги. Для этого были рады помочь Воронцовы, хотя Михаил уже понимал, что вряд ли будут большие игры в этом. Просвещение России на одну планку с местными интригами по удержанию власти и границы.

   Екатерина как ионовая вставка того времени выросшая на Руси, она, став первой фрейлиной при дворе, где первой была Лопухина, молодая особа, полюбившаяся Петру. Но интриги графа Бестужева были велики. Сослав её мать в Сибирь, тем самым, устранив дочь. Была ли в этом тогда нужда?

   Видимо, да. Елизавете необходим был козырь - Воронцовы.

   Екатерина подросла, могла б и быть уже первой фрейлиной в те времена, а две красивые особы рядом с намеченною царевной из немецкого рода, это уже слишком. Мать Лопухиной, будучи приближённой ко двору, досаждала Елизавету Петровну. Набожная и умевшая себя проявлять в разговорах, кому нужен такой советчик? Умных женщин не больно ласкает время, когда тьма гуляет в сознании.

   Итак, убрав со двора Лопухину, освободилось место для Екатерины Воронцовой. Движимая идеей, она не замечала игры, как графа Бестужева, так и Лестка.

   Один был менее заметен, но легко улавливал любое желание Елизаветы и в этом направлении делал шаг, хотя и временные поблажки потом им же умело исправлялись. Граф Лесток заботясь о благосостоянии Руси и царских особах, был более открыто привлечён к её делам, но делал то, что считал нужным, тем самым зачастую проигрывая в конечном результате, непроизвольно подыгрывая Бестужеву. Бестужев же, как бы проигрывая в интриге, имел более зрелый успех. Маневрируя уже тем, что есть, колебля устойчивое отношение, достигая на этом желанный успех. Жернова того времени обмалывали тех, кто к ним приближался и был вовлечён в их игру.

   Так, Екатерина подписала документы на использование её денег для продвижения реформ, где молодая немецкая особа, тоже Екатерина, только вторая, за чередования царского имени обязалась исполнить её волю.

   Смех, да и только!

   Безденежная будущая царица обретала деньги из-за стремления другой Екатерины. Елизавета умна. Только та келья, где были скреплены печатями из сургуча бумаги, почему-то сгорела дотла, да и служитель не сумел спасти себя.

   Переворот в пользу Екатерины II был сделан умело. Только граф Бестужев-Рюмин направил всё в своё русло. Вряд ли этого Елизавета не знала. Так на горизонте проявились Орловы.

   Как всё это похоже на дела, творимые на небосклоне. Не зря говорится о том, что Россия будет являться зеркальным отражением временной Сути. Она лжива, как мы видим.

   А если кто этого не видит, тот как страус вниз головой, но не нам судить, кому и где быть в данном дне.

  

   Мы на берегу побережья Байкала. Солнце радует лучами. А к берегу плывёт судно. Выгрузилась группа иностранцев, немцы, как ни странно. Разбили палатки, облагородили место. В этом помогли им сопровождающие. Мимо нашего лагеря начались их прогулки.

   Обыкновенное чувство перед ними, это стыд. За грязные костровища тех, кто уже дома или в пути. Они сложили своё мнение о нас и вряд ли ожидали чего-то другого. Тем более, что не каждый приезжий из иностранцев мог похвалиться своим приездом как чисто познавательной миссией.

   Работали приборы по фиксации тех или иных частот, отлавливали буквально всё. Шум воды, электромагнитные волны, то, что не сразу могли разойтись из-за берега крутого. Очень повышен интерес к тому, что в округе. Блуждающие парочки осторожно двигали свои ножки в незатейливой обувке, где, как правило, были вмонтированы уникальные мини-приборчики. На что почему-то отреагировала батарейка-найдёныш, скорее подкидыш. Кто её подкинул, почему-то не хотелось знать.

   Было обещано, что мы пройдём свой путь без приключений. На телепатическом уровне велись всякие дебаты. На физическом - вмешательства не ожидали. Появилась, так появилась. Отрицать не следует, так думалось мне. К вечеру я её отдала Галине. У неё китайский фонарь был с хорошим аппетитом, и умело разряжал батарейки.

   Вечером поставили сеть, предвкушая богатый улов. Вода игриво облизывала берег. Луна как фонарь освещала палатки, а Марс высвечивал свои накопления. Что-то в этом было очень странным. Батарейка постоянно мешала анализировать и думать, как в фильме "Бриллиантовая рука" перед Мироновым в Греции представала одна и та же дама, пока он ей не открыл дверь и не захлопнул после неё. Сделаем то же самое.

   Амплитуда с Марса захлёстывала импульс, идущий с лунного накопления.

   Война меж ними - почему-то подумала я.

   Чем это нас коснётся?

   Пусть батарейка, как искусственный мозг, подумает об этом и наведёт мост меж нашими делами. Мы не можем не зависеть от того, что нас окружает. Если громко о себе заявляем, не миновать обвала. Это уже проблемы искусственного интеллекта. Всё должно соответствовать с действительностью.

   Если правят и на этом живут, то и вожжи в собственные руки. Чтоб у кучера не появлялось желание спустить в кювет то, что в карете сидит и портит нервы.

   Моё, не очень хорошее мнение о продвижении науки в изучении окружающего мира было опрокинуто на обе лопатки, хотя речь об искусственном управлении человеком шла давно. И это было как бы далеко и не с нами. То, что пришлось увидеть, не вписалось в понятия. Лишний раз напомнили, что у меня нет никаких прав.

   Человек, ведущий разговоры с природой, устранён от ведения диалогов. Это - шаг в другую бездну. Если бездна Байкала давала шанс, то Это уничтожало без права быть.

   Тем, кто вершит, сидя в крутых лабораториях, глупо этого не знать. Наш мозг не вправе вмешиваться в дела, что выше нашего понятия. Если природа ещё не сошла с ума от нашего вмешательства, то это и слава богу.

   Впрочем, отхождение от дел - по плану, только это происходит чуть раньше и совсем не так.

   В природе идёт сдвиг в формировании новых слепков через восприятие новых вибрационных полей. Так формируется, всем что есть, новый диск солнечного переплетения.

   Новые дела, поступки и мысли - так было всегда.

   А что сейчас происходит - это чуть-чуть раньше и невпопад.

   Но не нам здесь судить о происшедшем, на то есть господь создающий. А что мы без помощи его и его острого взгляда на все обстоятельства нонешних событий?

   Новая игра в пространстве - как острая игла или тупая. Действие требует долгого рассасывания как после укола. Необходимо отслеживание того, что и с чем отреагировало. Работа направлена на изучение глубинных вод, которые несут информацию о двойном уране. Опять уран, куда ни глянь.

   На Абакане получение из руд. Присутствие его в свободном виде даёт определённый вкус не только рыбы, но и птиц. Поведение зверя тоже говорит о фазе расщепления.

   А здесь пока ждём улова, хотя хариус уже многое сказал, будучи в солёном виде. Ионизация ускоряет многие события. Мутация шла, и икринки для зарождающей особи несли новую генетическую информацию. Рыба уже не имеет корень вовлечения в цикл развития. Да и рыбаки вряд ли имели б столько улова, если б она была себе верна и не ловила б посторонний импульс как свой.

   "Не будь скопцом" - гласили слова. Здесь же накопили.

   "Не прелюбодействуй" - изменили код развития. Сумели, да видимо зря.

   Как вписывать в единую микросхему, где макро- и микрокосмос как фильтры. Что сейчас об этом говорить?

   Да и птица, живущая по берегам, зная, что рыба уже не дружит с головою, радуясь лёгкому улову, кормит собственных птенцов, тем самым уже уклоняясь от собственного ритма. Если раньше птица держала внутренний микроклимат за счёт удерживания определённой температуры, что способствовало правильной генетической основе при выпаривании яиц в гнезде, то сейчас, как было видно, она не держит температуру, а как базарная баба, по всякому поводу норовит криками будоражить себя и окружающую действительность, что привело к генетическому нарушению.

   Температурный режим необходим для правильных процессов в организме, для целостного перемещения микроэлементов, которые имеют способность из одного сотворять последующий. Микрофлора, действующая - это гарант сбора таблицы всех элементов. А нас, видимо, бьет солнечный тик, или дождь прибивает то, на что нацелились мы.

   Так, в размышлениях пришёл сон, где видимое обрело новую Суть. Во сне пришлось, наконец-то, залатать свою энергетическую рубашку. Каково же было удивление, когда импульс, шедший с батарейки, вносил свою корректировку.

   Интересно, с чьего мозга была снята микросхема воздействия и списывания?

   Работает не только на физическом уровне, но и на энергетическом. Горды учёные, снимая на свои компьютеры её работу. Искусственный мозг. Только его корректировка - это чей-то уровень (исказитель), а не общий вдох или выдох. Без этого учёта она - "ничто". Это в моих понятиях, а в их это - уникальная возможность держать мир в определённом ракурсе. Шагать одной ногой, второй маршировать на месте круги вокруг себя. Если есть на что смотреть, то ещё ладно.

   Долго идти, не означает что-то иметь там, в иной действительности. Где творится действительность, там слагается настоящая правда, обнажая Истину.

   Утром выглянуло солнце. Наши рыбаки спешили проверить сеть, а там оказалось два бычка. Какая уха? Есть возможность облегчить свои рюкзаки. Решили после трапезы и просушки вещей сходить на реку Половинку, да и молока купить.

   Местные жители рассказали о старинном кладбище, где похоронен проектировщик этого туннеля. Работа велась с двух сторон. За день до сдачи у него сдали нервы, и он застрелился. Кладбище не нашли, впрочем, не очень и старались.

   Шли вдоль реки и мечтали о катамаране. Только не по зубам, да и вода здесь такая бывает в редкость. Дожди помогли поднять её уровень до нашей мечты, но не всё, о чём мечтается, тут же исполняется.

   Пособирали грибы, попробовали кедровые шишки после зверюшек и вернулись в лагерь, купив молока, где нас ждали наши мужчины. Егор Иванович с внуком и Босс, ожидавший косточку. А мы принесли грибы... на что Босс презрительно посмотрел и подумал о нашем неблагоразумии, если мягко говорить об этом.

   Грибы - как наши гланды, стягивают токсины, те, что проникли вовнутрь нашего кишечного тракта. Растут грибы за счёт токсинов, тех, что выходят из пор Земли.

   Ему непонятна наша пища. Нам непонятен его ход мысли. Если всё отрицать, то в один прекрасный момент, когда организм из неги погрузится в стресс, где взять иммунитет?

   Поэтому, Боссик, мы и практикуем несовместимую с нами пищу. И если б мы жили по Законам Космического равенства, а не Черезмерия, то нам хватало б того, что льётся с небес или расщепляется в солнечном реакторе. А так, мы жуём то, что потом нас сжуёт без остатка. Уборка для вышестоящего таким вот способом.

   В другом случае мы б жили, не заботясь о животе. Всего так много, бери, если хочешь. Только хочешь столько, за сколько можешь ответить потом, после ухода из того, что есть на физическом уровне. Обретаешь или уплотняешь себя. Свободная графика для всех. Там не бывает блата, и собственное достижение - это твой шаг. А в наших мирах сформированный шлак расщепляется с помощью солнечного диска и нанизывается готовый микроэлемент для работы в данном времени, пополняя его ядро. А как и где берётся шлак, это индивидуальное дело и другому там не следует быть. Расчёт должен быть верен, чтобы выйти из того, во что вошёл или вошла, чтоб "да" в данном времени превратить в "нет" в собственном Будущем. Поэтому и движение по сферам вне плана Земельного уровня, - нет проблем. Свободное перемещение по мирам, плюс нет наработки кармы. Всё это даёт право входить и выходить в те или иные ситуации и гулять по временным запрудам (сцен из прошлого) с правом выхода отсюда в любое время. А не лежать миллиарды лет в стадии расщепления и ждать, когда окисел возьмёт верх и падёт осадком в какое-нибудь место, где есть перспектива для взаимосвязи в ближайшее уже время.

   Не так ли, Игорёк?

   Тебя волнует моё прошлое?

   Меня ж - твоё. Слишком много общего, и корни мои отслежены в твоём исполнении.

   В последнее время по многим причинам, многие научились себя перемещать в другое тело ещё при жизни своей, зная, что ждёт впереди. Что бы человек ни играл, а на энергетическом уровне он знает свой каждый шаг, и если днём он не совпал - потеря настроения от всяких удавок в виде тех или иных перемен не в лучшую сторону. Перфограмма существует давно для облегчения движения по лабиринту. Уровень у нас таков.

   Да и звезда, если переходит в какое-либо созвездие, она там не находит себя, так как другие звёзды несут себя не набираясь от другого ничего. Таковы законы о непрелюбодействии.

   А вот решение основной задачи, это - да.

   Здесь уместны советы, согласованность во всём позволяет делать движения, а так, глядишь, и попадёшь на место Плутона, где зарождает себя в созвучие Уран, распыляясь на те единицы, из которых состоит он сам.

   Сводный оркестр хорош для марша куда-нибудь, но не для себя, как единоличной мысли. На примере Воронцовой виден этот каламбур. И союз с Дашковым дал ей титул княжеского рода. Графиня - в княжны, на этом её дети рождены.

   Но были ли они её продолжением? Об этом не скажем однозначно. Так, как титул обрели братья Орловы, да и другие именовали себя знатью, побывав в жарких объятиях Екатерины II.

   Вторая, всё получив, уже тяготилась дружбой Екатерины Дашковой. Жить по её указкам и постоянной разнарядке, сделанной молодой особой. Могла ль позволить Екатерина номер два, ставшая русской царицей, соединив своё предназначенье с круглым обеспечением для реформы. Только что-то мешало, как в нонешней России, если не то, то это.

   Так мы и живём, как в колыбели, убаюканные в данном времени тем, что хорошо играет свою роль, предлагая всё новые и новые реформы. Только где на это деньги берутся?

   Здесь такие комбинации, что вряд ли хватит времени описать хоть одну. Дай бог разобраться в собственной жизни на Земле. Корни были втянуты через всю вереницу событий, а сумела выйти из этого только в это время. Как мне относиться к тому, что есть, если с одной стороны страшенный дискомфорт, с другой - выход отсюда. В золотой серёдке пребываю. И золотой век Екатерины II вспоминаю, как тяжкий сон.

   А выздоровление от общей чаши в то время, когда невозможно быть здоровым!

   Абсурд во всём.

   Не нам судить об играх, в которых ты, теряя всё, находишь себя. Трясясь за жизнь, теряешь её, но каждый миг на земле прекрасен и даёт дальнейшее пребывание там, где нам надлежит быть.

   О вратах всегда шла речь, а это - правда о себе и своих деяниях на Земле. Обнажением служит Суть, в которой слагалось Имя твоё. Пребывание, наращивание и вовлечение - всё как всегда.

   И век золотой во времена Екатерины II созвучен с нами. Там враньё и плетение пут и здесь пребываем в путах насилия и лжи, что говорится - имеет двойной смысл.

   Право каждого верить или нет тому, что льётся на нас с экрана, из радиоточки. И то, что усиленно внушают нам со Спутниковой связи, сделали же её для чего-то?

   Как когда-то Воронцова-Дашкова пыталась выезжать за границу. Гроши ей выдавались именитой Екатериной на это. Новый фаворит куда больше получал за одну ночь, проведённую с нею. Так и жили две Екатерины в век золотой, названный от сделанных каких-то реформ, что выдавливались за счёт одной, восхваляя за шаг другую.

   Так и катится Русь по чьей-то воле, навязывая нам удавку на шею. Одни - за счёт других, другие выносят себя из данного времени за счёт этого. Всё перемешалось и от всего просто тошнит. Пытаешься радовать глаз видимым, но видишь, что за этим стоит. Делается больно, обидно за прошлое и невыносимо за общее будущее. Всё, что было с одним, будет с каждым по отдельности. Кристалл и сбор его. Уран и его содержимое. Распадаясь на части, они в Сути, той, из чего сложены мы единолично. Индивидуум резко выделен, даже будучи в монолите.

   От прямого ответа ухожу в философию. Как-то легче, чем писать о своём зарождении.

   Но ты, Игорь, неугомонен. Преследуешь с первой стоянки. Хотя я не шла на связь ни с какою силою, ибо в данном времени я просто бессильна. Попробую описать, а что из этого получится?

   Хотелось, чтоб не было судей. "Не суди, чтоб не быть судимым".

   Моя судьба слишком горька, но я не покрываюсь солью, ибо верю в своё будущее, а каково оно будет, это - моё собственное дело.

   Байкал не солен, он верен собственной тропе. Мы с ним определены в чём-то, но и свободны от этого. Он выживает в том, что уменьшает его силы, но он силён в прошлом. Меня ж питает тоже моё прошлое. Байкал населили всякие лаборатории, и меня объявили детищем лабораторным.

   Не совсем понятная ситуация? Как можно заарканить духа, рождённого в год Лошади и делать его судьбу как бы по его программе, если другого можно понять только по своему уровню сознания? А если его просто нет или еле дышит? То о чём речь?

   Учёные научились считывать информационные поля зарождённого на Земле духа. Считка по сознанию. Поэтому из наших отношений развилось лишь соприкосновение по тем или иным факторам. Но, а как они исполнили мою судьбу, это не вяжется ни с каким понятием.

  

   Моей маме шёл двадцать пятый год, когда она, забеременев третьим ребёнком, понимает, что во время родов уходит из жизни вместе с мужем. Нашему отцу шёл двадцать шестой год. Аборты запрещены. Метание по посёлку в поиске, кто б ей в этом помог, не приводили к успеху. Жили хорошо и зажиточно, поэтому не видели смысла в избавлении от плода. Так приближались её роды, и наше прощание с ними. Во сне указан уход. Меня она как бы устроила. Её старшая сестра, чтоб от неё она отстала, согласилась меня взять в свою семью. А брат, любимец бабушкиной родни, должен был остаться в посёлке.

   Маму звали Солнышко. Легка в общении, улыбка не сходила с лица, успевала всё делать и обшивала деревню. Рукодельница и хозяйка, светящаяся во всех делах. Она за месяц раньше легла в Усть-Пристаньскую больницу, норовя обмануть судьбу. На тумбочках ещё долгое время красовались вязаные салфетки.

   Во время родов она все ж в страшных муках умирает. Ребёнка вытаскивали щипцами, оставив на лице его кровоподтёки. Пояснили, что роды принимали студенты. Троих женщин не стало. Учитель, врач и моя мама не вернулись домой. Ночь списала эти события, только люди до сих пор не верят в их случайную гибель. Смерть была настолько шокирующей, что до сих пор это событие помнят те, кто ещё жив.

   А отец в то утро, встав, как обычно, на работу, подошёл ещё неостывший после сна к своей маме и говорит: "Таня не вернётся. Я видел". Баба, оторопев, закричала на него: "Типун тебе на язык!"

   Но в дверь уже стучали... Пётр, беги за машиной, Таню вези домой. Она умерла во время родов. Подкосились ноги у той и другого.

   А дети, улыбаясь, спят, мечтая о встрече с мамой и малышом.

   Оборвалось время. Наш отец в один миг стал статуэтным манекеном. По инерции спешил в контору, где его ждала машина. Километры отделяли от той, к которой хотелось прижаться и разделить её боль.

   К той, от которой он себя не сумел отделить, когда увидел впервые, примчавшись в Клепиково. Он своей маме с порога: "Я женюсь!" А годков тебе сколько? Но всё ж она решила для себя, что родство с сиротою даст хоть какое-то спокойствие. Гонимая властью, она рано лишилась родителей. Дёготь гнали, собирали бочками грибы и ягоды. В Барнауле сбывали и жили обеспеченно за счёт собственных рук и ног.

   Грянула революция. Город быстрее на себе это почувствовал, поэтому её родители первую красавицу, певунью и плясунью отдали за угрюмого и работящего середняка, думая, что их минует чаша раскулачивания и ссылка на север. Так и получилось.

   Родителей с сыновьями отправили в ссылку из Сибири. На север дорога вела. Троих дочерей оставили, удачно выдав замуж. Но весточек из-за страха за дочерей или гибели в дороге они не получили. Жизнь под ярлыком была не сладкой. Жила тихо и спокойно, рожая одного за другим детей, как было принято в то время, рожая батраков для новой власти, содрогаясь от слова "барыня".

   Наступил тридцать седьмой год, и мужья трёх сестёр, как три богатыря, отправились туда, откуда или не приходят, или приходят, но долго не задерживаются на этом свете. И всё ж рождение моего брата и меня наш дед запечатлел в своей жизни, успел понянчиться, да и только.

   В годы войны - гибель первенца Коли. Любимец и красавец, он встретил войну на границе. Что с ним произошло, не трудно догадаться.

   Генетическая ломка на энергетическом уровне ломала судьбы людей на физическом. Остальные дети больше походили на отца.

   Умерла и следующая дочь, комсомольская активистка. Это её и погубило. Собрания были в Усть-Пристани. Путь не близок, а заснеженная зима и холодная осень не давали поблажек. Так погиб второй росток от двух сращенных душ в данном времени.

   Третий, ещё малец, мой отец, валил зимою лес на болотах. На лошадях вывозили лес к реке для дальнейшего сплава. А там Обь встречала этот поток. Вырос далеко не барским сынком, хоть и за глаза иногда называли, но эти слова не ранили. Он барства не знал и не видел, а его мать сжималась от слов таких. Жизнь, как по острию ножа. Что ещё придумают для подкрепления своей власти, кто знал?

   Человеческий мозг, как компьютер, давал сбив на ту или иную тему. Не щадил другого, умиляясь собою. И мой отец, выросший на такой опаре, трудился, ворочая лес, вкладывая свои силы в лесхоз, переехав в другую деревню. Работал на тракторе, вырабатывая и перевыполняя норму. Дома его ждала жена и двое малых ребятишек.

  

   Ждала и сейчас с застывшей улыбкой на лице. Последний миг освобождения, видимо, был сладок. Земные проблемы были уже далеки, и душа собирала себя в долгий путь, в возвращение к себе.

   Её муж, по земным меркам, ещё жил, но был от этого уже далеко. Потерялся смысл без неё. Хотя и малые дети, но мать с отцом - сильные люди, сумеют согреть и не дать им от слёз погибнуть. Хозяйство крепкое, всё есть, да и нить из прошлого подкрепит, если в этом есть нужда - так думал отец, готовый умереть следом. Он не видел себя без неё.

   Машина шла мучительно медленно, как ему казалось. Конец марта. Можно себе представить деревенскую дорогу, пробитую через лес с песчаными откосами или через болото когда-то.

   Внутри всё запеклось, вся жизнь прошла перед глазами. Он мысленно прощался, зная, что и ему пришёл конец. Об этом они с Таней как бы говорили, не веря в собственный бред. Но первая часть свершилась. И кто в это поверит, если кому-то сказать?

   Матери? Пытался, но не смог. Слишком много на её плечах было горя.

   За что? Знает только один бог.

   Отрешённость его была объяснима.

   Только кто нам с братом объяснит, зачем подрубать дерево, на котором сидят пернатые, не умеющие ещё летать.

   Так, первая часть прошла "на ура" для кого-то. И этот кто-то управлял умело, не вмешиваясь особо. Да и зачем?

   Тронута струна, и арфа зазвучала, вызывая у кого-то недоумение. У других - взрыв эмоций - вот это да! Сумели! Мы всё можем! Зажгли звезду на небосклоне. Слава науке и всем тем, кто работает в ней!

   Да, видно, что-то сделали такое, что господь помог такое даже оформить.

   Он позволяет всё, проявляя То, от чего меркнет Разум. А мы, почему-то, попадаемся на это. Не нам судить об этом. Мы - игроки, позволившие что-то и пропустившие это что-то через себя, и оно нами правит, пока ущемляя нас же во всём.

   Так было всегда. Одно дело, когда это мысленно понимаешь, другое - в себе искоренять. Сложная комбинация, но без этого не сделаешь и шагу из данного времени. Больное ощущение - последствие пропуска в себе. Кого винить, если пришли исполнить то, что зависло свинцовым облаком. Пока не разрядим обстановку, о будущем нет и речи.

   Итак, мы в окружении родных и близких. Душевная боль вырывалась наружу. Текли слёзы у людей. Мне было четыре года, а брату - шесть.

   Понимали ли мы, что с нами случилось?

   На физическом - нет, а на энергетическом, видимо, да. Остановлен механизм по насыщению нас материнской заботой, а вливались в нас проблемы собственного хода.

   "Утеря всего - через погибель". Это нас с братом касалось, но не родителей (по схеме). Мы должны были утерять свои роли, чтоб заиметь новый спектр для себя.

   Здесь же "помогли" это сделать тайные лаборатории, только всё не так. Не нам судить с Борей, если допущен и этот шаг. То, что уже допустили до себя, может так вот просто вырывать твоё сердце. Я не Данко - это уже точно. И пришла забыть свои роли. А не исполнять чью-то волю. Поэтому игра, направляемая кем-то, была больна и горька для всех.

   Крики разносились во всех углах в деревне, а в Барнауле её сестра собиралась на похороны, проклиная всё, медицину - в первую очередь.

   "Неужели Галину и в самом деле придётся брать? С мужем мы об этом не говорили. Танины разговоры были преждевременны, и как можно поверить в то, что ещё не случилось, да и Петрову участь она уже расписала. Неужели этому быть? О, боги, как вы от нас далеки! Как вы могли такое позволить? Свершив злодеяние над сестрой-сиротой, чтоб и детей сделать ими. Помогите хоть остаться с отцом. В деревне много женщин молодых, которые смогут заменить им мать" - так думала она, но природа глуха к её мольбе. В ней ковырялись давно разумом помутнённым.

   А Пётр уже доехал до Усть-Пристаньской больницы и ждал встречи со своей русоволосой ненаглядной женой. Бывает же всякое, и, вдруг, она жива и, увидя его, рассмеётся, как смеяться могла только она. От смеха искрились глаза, светилась вся, заражая смехом тех, кто рядом. Но врач прервал его наивную мечту: "Пройдите в морг и заберите их". Кого "их", подумал он, забыв о крохе.

   - Девочку надо тоже похоронить.

  -- Девочка родилась у нас, только и она умерла. Без матери, что делать на свете - так думал наш отец, но его мысли были от нас далеки.

   А в морге, пропахшем, лежала она, наша мама и его жена. Волнистый волос укрывал часть лица и шеи. Рядом - малая кроха, не сумевшая пробиться в этот мир. В битве с судьбой её жизнь завершилась тут же, в больнице (морге).

   Сопровождающие взяли тело и осторожно, словно боясь причинить ей боль, уложили в машину. Рядом положили ни разу не прижатую к материнской груди дочь. Она долго билась, умирая в материнской плоти, где слагала себя. Но подвела судьба по чьей-то воле. Плод, слагающий "его" и "её", не сумел продолжить их существование, да и сам сгорел от её мучительной боли.

   А в лабораториях был отмечен первый день нового концентрационного облака, которое уже спустилось, чтобы быть, и уже не в силах себя поднять вверх, чтоб уйти туда, откуда произошёл "выхлоп" или выдох. Для каждого своё.

   Считка концетративного облака прошла успешно, и оно пополнялось тем, что источали дети усопшей. Связь не имела нарушения. Вырвали дерево, но его питали.

   Петра Игнатьевича везла машина домой, где всё было готово для обряда прощания с телами. Гроб на двоих поделили две женские души. Чем это аукнется в природе? Мы от этого далеки, хотя всё это касается, как правило, всех. Теряя в одном, мы это находим у другого. Передаётся по цепочке.

   А в холодной избе, всё ж март на дворе, мы пытались свою маму укрывать одеялом. Лежала она в лёгком платье, что сшила сама и мёрзла, как нам тогда казалось. Крики усиливались от нашего беспокойства о ней.

   Отец, почерневший от боли душевной, был немногословен. На людей смотрел как на панораму, да и мы поддавали ему жару, беспокоясь об их здоровье, пытаясь одевать его и их. Они не страдали болезнями. И на второй день он уже от себя отгонял тех, кто пытался его успокоить.

   - Таня со мной говорит, а вы мне мешаете. О каких невестах мне говорите? Вон она лежит, а других мне не надо.

   Нашли, чем успокоить. Но кто как мог.

   Мы ж с братом умели наступать только на пятки в волдырях от мозолей. Не сумел свою Таню уберечь от лабораторных изобретений. Как мужчина - муж, он был обязан её сохранить, но здесь шла игра без законов. А их избегать не всякий может. К этому необходимо идти долгие долгие годы. Молодой душою, молод и в годах.

   Зато в тайных лабораториях - успех. Озабоченные работой над созданием искусственного мозга и эта конструкция должна иметь продолжение.

   Так моя мама попала в их поле зрения. Её код развития имел выход в другие пространственные объединения. Звезда шла на соединение, чтоб суметь выйти самостоятельной единицей. При этом что-то отдать (видимо, нас с Борисом) и что-то обрести, чтоб выйти из этой схемы (не рождённая дочь).

   Отец, как конструкция, должен был держать и содержать. Что получилось из этого, ему говорила душа, которая была уже мертва оттого, что Татьяна ушла. Другого ничего уже и не было. Всё в нуле. Что умножить в этом?

   Да, видимо, наши дела с братом бросовы. Мы должны лишь терять. Взамен, по закону равновесия, брать то, на что способен. Что здесь брать, взамен бросая? И что бросаем мы? Об этом расскажет время.

   А сейчас моя мама, земное Солнышко, как её называли, пыталась отца вразумить, чтоб он оставался жить, во имя продолжения себя, как Сути. Ей стало многое видней, уже отошедшей из своего тела. Но люди толклись, всё время мешая общаться.

   И всё пошло, как задумали в лабораториях земного происхождения.

   Ураном моя мама была, в словесном переводе. Она б рада уйти из поля воздействия, но растут её дети, вместившие в себя её излучения, да и плод девочки той, вместившей в себя её и его, не может с себя снять все импульсы земного происхождения. Оказались в ловушке и паутине лабораторных исследований. Захлопнули в коробки тайное её происхождение.

   "Он" и "она" в ином. И это иное, рождённое в муках, неслось ураганным ветром над матушкой Землёю. За собой тянуло и нашего отца. А наша мама, лишённая многих вибраций, не имела возможностей так просто выпутать себя из сотворённого чада. Соединение произошло, но плод был украден.

   В лабораториях тайных праздник сменился понедельником. Как усмирить то, что изъяли? Как довести дело до конца и лишить Петра продолжения в жизни? Уран в окольцовке. Смерть должна иметь заземление. Что и делалось.

   И вот, наш папа, лишённый, как он считал, всего, старался понять, что ему пытается сказать его Таня.

   Постоянно кто-то был рядом, боялись, что покончит с собой. А ему было всё безразлично, он хотел общения и общался, но кто-то мешал. Люди беспокоились. Отец устал.

   После похорон ночью, увидев, что все спят, хотя тётя Аня говорит обратное, он начинает звать и ложить с собою ту, которую он желал видеть рядом. Но в ночи другие правила. Там играет роль То, что днём является ночью. И днём ночь представляется светом. Раздвоение это - как язык змеи, кого-то страшит, кого-то и манит.

   Утром он сказал, что пойдёт на работу, там ему будет легче. Попросил пельменей настряпать, мать обрадовалась, но потеряла покой, и, когда вечером после работы из леса возвращались рабочие, то тракторный рёв заглушался людским воем.

   Ей уже не надо было что-то объяснять. Рухнула на землю, как подкошенный сноп.

   А мы ждали пельмени, крутясь у стола. Тётю, папину сестру, в дом внесли еле живую.

   - Где баба наша? - мы закричали, выбежав во двор. Там опять плакали люди, суетясь и пытаясь хоть чем-то помочь нашей бабе.

   - Где Петя? - один и тот же вопрос между потерей сознания.

   А Петя, её сынок и наш папа был увезён в Баравлянку. Предстояло обследование. Причина не ясна.

   В тот день приехали какие-то люди покупать лес и угостили, естественно, водкой. Когда молодой прицепщик крикнул, что пора тянуть, то его уже никто не слышал. Открыв кабину трактора, он еле удержал падающее тело.

   Итак, всё по плану. Да здравствует советская диктатура, да здравствуют учёные мужи!

   Никто нас с Борисом не спросил, рады ли мы братской могиле, и за что терпит такие муки наша баба, которая не умела даже ругаться.

   Барыня в душе своей светлую память оставила о себе. Никто не может сказать, что когда-то была пьяной, или с её языка слетел матерок. Сплетен не выпускала, и как оберег для нас была. Но своих детей не уберегла. Что-то было такое, что не могло с нею вступить в спор. Не на одной планке они оказались на энергетическом уровне. Да и понятно, кто рвётся к власти, насыщая свои карманы. И кто Природою любим, тот гоним новым наваждением. А обратного хода нет, и он никогда не будет о себе заявлять. Так как интуитивно понимают, что за всё в ответе.

   Могилу подкопали и сделали один холмик на троих.

   Разрыв сердца - объявили всем.

   Хотя, кто будет с кем спорить?

   Баба всю жизнь после революции ждала беды, и она не заставляла себя долго ждать. Если открыты ворота, почему бы и нет? До сих пор лежат втроём. Только как лежат, и что лежит, одному богу известно.

  

   А сейчас, мы с тобою, Игорь, на Байкале, и всё это вспоминается, чтоб определиться, кто и на каких основах зародил себя. Нас вновь история свела. И чтоб распутаться нам, необходим сам Создатель.

   Через Байкал учёные мужи обрабатывали информацию. Через него, давай, попробуем и мы, если это возможно.

   Сделаем попытку, хотя, в Байкале идут процессы, и он вряд ли сумеет нас отделить от одной проблемы. А она является Сутью всего. Тем более, что твоя история началась задолго до моего внедрения в то, что есть. Твой импульс, как "SOS" звучал всё это время.

   Что, нервы сдавали? Мир развивается не так?

   Но это не означает, что об этом Создатель не знает. Каждый проявляется в том, в чём произошло его созревание. Яркий негатив даёт яркую фотографию. Создатель на нуле. Не увеличивает и не уменьшает. Всё должно соответствовать и встать на своё место.

   А учёные ковыряются в информационных полях. Больше их интересует то, что богато изотопным перемещением. Живой флорой.

   Если это не в норме, то уран в соединении даёт облучение. Так как всё должно идти через уровень сознания. И восприятие производится в определённой зависимости. "Да" превращая в "нет" (в данном времени) меняя картину в целом. Это необходимо достичь с помощью собственной головы. Никакая реформа, предложенная кем-то не способна осветить картину в целом. Мы идём как бы задом наперёд.

   И то, что произошло с моими родителями, это мы видим в 1958 году, а в мирах - задолго до того.

   Описывая события, происходящие с Воронцовой-Дашковой, которую просто вытрясли, сыграв на её чувствительности и стремлении ко всему, что даёт рост.

   Но время не то, и картина (панорама) чуть не соответствует действительности. Рот уже открыт у пираний и они хотят кушать то, что выше. Чтоб стать с высоким достоинством самим, чтоб к ним так же относилось всё. И природа, и те, кто сюда вошёл, услышав "SOS". Что от них осталось, можно лишь догадываться.

   Пираньи, хоть и обрели человеческую внешность, но никогда не будут дающими, это точно. Импульс "дать" - отсутствует.

   А тем, кто вошёл помочь, не позавидуешь. С одной стороны, нарушен закон равнодействия, с другой - безверие к Создателю.

  

   Сейчас на Байкале мы готовим баню. Из камней укладываем каменку и топим сушняком. Сверху с помощью каркаса надеваем плёнку. К ночи баня готова.

   Одна собака смотрит на всё это и громко думает:

   - Совсем сдурели, кожа облысеет после частого мытья. И так лысые от собственной глупости. Лучше б шубы вырастили. Пытаются себя во что-то прятать, но лысина все равно выпирает то там, то здесь. Ветками хлещут себя - совсем дошли. Хоть бы соседи не видели такое представление. Завтра их собака будет надо мной глумиться. Каков хозяин, таков и пёс. А он рад хлестать себя, да и внучка своего. А вот его-то как раз надо б почаще и больше. Галину не забудь похлопать. Но она от него в стороне, жаль. Может, стала б крепче любить его. Какая глупость идёт от меня. У людей всё как-то не так. Насколько он или она его насытит, настолько и получит взаимность. Идут купаться. Что-то не больно Байкал их принимает. Пытаются себя намочить, но резкий холод от камней, песка и воды не даёт им это сделать. Опять пошли хлестаться. Мне надоел их рацион. Одна каша, да уха. Что за удовольствие хлебать её, если у рыбы крыша съехала ещё до того, как её поймали. Что-то соседняя собака плохо ведёт себя в палатке. Завтра отгавкаю как следует. Пусть меру знает, - ворчал Босс, пытаясь отойти ко сну, пока мы грели косточки в бане, если это можно так назвать.

   Вечера и в самом деле прохладные, да и вода до себя не очень допускала. Это было ново, но вполне объяснимо. У нас в фонарике - не совсем понятная батарейка. Над нами зависло такое, от чего хочется бежать без оглядки.

   Кульминационный момент. Всё здесь. И те духи, что стали идолами, и те, из которых они себя сотворили.

   Светопреставление.

   Грозный Байкал насторожён. Он уже привык к мощным перепалкам, но здесь ТАКОЕ!!! От чего содрогнётся всё вокруг. Всё с ног на голову.

   Что казалось правдою, оказалось яркой ложью. Мир учителей, ласкающих слух, оказался уникальным сбродом воров. На ворованных энергиях ткались миры, меня усмиряя подачками, - ворчал Байкал, облизывая камни.

   Но зря спешишь делать умозаключение. Создатель сам разберётся, кто на что тянет. Он благосклонен ко всему. Если что существует, значит этому есть место быть. Твоя кофемолка сумеет отправить в Ангару то, что тебе не нужно. Это - на твоё усмотрение. Создатель на этом сделает собственный шаг.

   А нам, гуляющим по берегам Байкала, было ясно, что надвигается что-то такое, что перевернёт все мысли в другое направление.

   Связь с Телецким высветилась очень ярко. Но и Белуха вырисовывалась из общей картины на энергетическом восприятии. Нить как импульс была уже ощутима. Только не понятно, чья это работа. Дело рук учёного брата или самого Создателя.

   А я, в отличие от Игоря, осталась в ожидании чего-то. И ясно было лишь одно - никуда не вмешиваться. Видеть без огласки, знать, не разглашая. Мне это не в напряг. Привыкла давно. А изображать что-то уже надоело.